Денежные власти

Денежные власти (англ. monetary authorities), или орган денежно-кредитного регулирования, — институт, ответственный за денежно-кредитную политику. Совместно с фискальными властями, отвечающими за налогово-бюджетную политику, денежные власти формируют макроэкономическую политику государства.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Неадекватность политики Банка России задачам экономического роста уже стала привычным пунктом ее критики, на которую его руководство традиционно отвечает монетаристскими догмами. Но если до сих пор платой за некомпетентность и догматизм денежных властей были падение производства и вывоз капитала, деградация структуры экономики, то с пресечением внешних источников кредита в условиях санкций под вопросом оказывается само её существование. В современной экономике без кредита невозможно не только расширенное, но даже простое воспроизводство. Политика привязки денежной эмиссии к приросту валютных резервов привела к тому, что основная часть денежной базы сформирована под иностранные источники кредита. Объём внешнего долга российской экономики превышает величину внутреннего кредита.

Александр Проханов, Холодная война 2.0. Стратегия русской победы, 2015

Неадекватность политики Банка России задачам экономического роста уже стала привычным пунктом ее критики, на которое его руководство традиционно отвечает монетаристскими догмами. Но если до сих пор платой за некомпетентность и догматизм денежных властей было падение производства и вывоз капитала, деградация структуры экономики, то с пресечением внешних источников кредита под вопросом оказывается само ее существование. Без кредита невозможно не только расширенное, но даже простое воспроизводство современной экономики. Политика привязки денежной эмиссии к приросту валютных резервов привела к тому, что основная часть денежной базы сформирована под иностранные источники кредита. Объем внешнего долга российской экономики превышает величину внутреннего кредита.

Сергей Глазьев, Экономика будущего. Есть ли у России шанс?, 2017

Таким образом, ни центральный банк, ни правительство страны не имеют реальных рычагов управления финансовой системой, а, стало быть, и «экономикой» страны. Даже смешно, когда наши власти говорят, что в условиях кризиса они переходят к управлению страной в «ручном» режиме. Они не управляют страной ни в «ручном», ни в каком ином режиме, поскольку к рычагам денежного управления они не допущены. Банк России практически не занимается рефинансированием (проще говоря, кредитованием) отечественных коммерческих банков. Тем самым, нашим банки вынуждены обращаться за кредитами к зарубежным банкам (т. е. мировым ростовщикам), попадая во все большую долговую зависимость от них. По сути, федеральный закон о Центральном банке и реальная политика денежных властей страны превратили Банк России в некое подобие филиала Федеральной Резервной Системы США, лишили Российскую Федерацию ее финансового суверенитета.

Валентин Юрьевич Катасонов, Хозяева денег. 100-летняя история ФРС, 2014

В дополнение к введению валютных ограничений страны прибегают к такому проверенному методу, как «порки» валютных спекулянтов и чиновников из блока денежных властей. Об этом в частности, сказал две недели назад специальный гость Московского экономического форума (МЭФ), исполнительный директор Международного валютного фонда (МВФ) от Японии в 2007–2010 гг. и экс-заместитель министра финансов Японии Даисуке Котэгава. Япония недавно столкнулась с острой валютной ситуацией и власти страны пригрозили валютным спекулянтам уголовными преследованиями. Кстати, наш японский гость квалифицировал заявление руководства Банка России о прекращении валютных интервенций как грубую ошибку: «Власти никогда не должны брать на себя публичные обязательства в области интервенционной стратегии». Что касается «порок» чиновников, то примеров также достаточно. В прошлом году был уволен руководитель Центробанка Индии за то, что допустил серьезное падение рупии. А в соседней Украине, где курс гривны упал в два раза за последние полгода, против председателя Национального банка Украины Валерии Гонтаревой ведется судебное расследование. К расследованию подключена прокуратура (подозрение в участии в спекулятивных операциях с валютой).

Валентин Юрьевич Катасонов, Битва за рубль. Национальная валюта и суверенитет России, 2015

На различных международных совещаниях в «верхах» (встречи «восьмерки», «двадцатки» и т. п.), посвящённых проблемам борьбы с кризисом, проблема катастрофического роста долга Америки аккуратно обходится стороной, а все внимание акцентируется на вещах второстепенных или третьестепенных (например, урезание бонусов управляющим банков и финансовых компаний, совершенствование регулирования финансовых рынков, координация акций денежных властей отдельных стран, наращивание капитала Международного валютного фонда и т. п.).

Валентин Юрьевич Катасонов, О проценте: ссудном, подсудном, безрассудном. «Денежная цивилизация» и современный кризис, 2014

В результате в тот период компромиссом между интересами российского бизнеса и устремлениями Правительства РФ стала политика искусственного удешевления рубля по отношению к доллару. «Денежные власти» вынуждены были начать борьбу с укреплением национальной валюты, ведущим к снижению конкурентоспособности национальных производителей («голландская болезнь»). Однако следует понимать, что такой компромисс может носить только временный характер, он разорителен для экономики и не устраивает бизнес в среднесрочной и долгосрочной перспективе.

Леонид Пайдиев, Стабилизационный фонд: копить или тратить?, 2006

Позиция сторонников смягчения политики Банка России следующая: если денежные власти развитых стран отказываются от своих принципов, то зачем тогда России на них полагаться? Не лучше ли вместо этого делать ровно то, что делают центральные банки в США, Великобритании, Японии и еврозоне – стимулировать экономический рост денежной эмиссией? По мнению адептов смягчения монетарной политики, нужно превратить Банк России в институт развития, сделав его соинвестором экономического роста. Кроме того, он должен быть включен в процесс создания «длинных дешевых денег», как это происходит в США и Европе.

П. В. Трунин, Банк России на перепутье. Нужно ли смягчать денежно-кредитную политику, 2013

В первом квартале 2015 года была зафиксирована потеря банками депозитного портфеля в гривне на сумму 17 млрд. гривен и валютного почти на 2 млрд. долл. В пересчете на год получится намного больше, чем потери в 2014 году. Денежные власти Киева (НБУ и Минфин Украины) понимают, что, если ничего не предпринимать, то к новому 2016 году от банковской системы страны останутся «рожки да ножки». Выживут лишь иностранные организации типа «Ситибанка», два-три государственных банка и президентские «фавориты» типа Международного инвестиционного банка (при условии, что П. Порошенко выживет как президент).

В. Ю. Катасонов, Кризис денежной цивилизации. Что ожидать человечеству в будущем?, 2016

Оценки доклада FSB, относящиеся к США, можно дополнить последними цифрами из статистики Федерального резерва США. По данным ФРС, на конец третьего квартала 2012 года совокупные активы частных депозитных институтов США (проще говоря, коммерческих банков) составили 14,76 трлн. долл., т. е. были почти равны годовому ВВП страны. При этом кредиты депозитных институтов (depository institution loans) составили 2,18 трлн. долл., а кредитные рыночные инструменты (credit market instruments) таких депозитных институтов – 11,29 трлн. долл.[13] Кредитные рыночные инструменты – различные ценные долговые бумаги, обращающиеся как на фондовой бирже, так и за его пределами. Денежные власти США отслеживают лишь небольшую часть активных операций американских банков, относящихся к традиционному кредитованию. Комиссия по ценным бумагам США более или менее отслеживает операции с ценными бумагами на фондовой бирже, а то, что за ее пределами – покрыто большим туманом, вернее – тенью.

В. Ю. Катасонов, Ограбление России. Рэкет и экспроприации Вашингтонского обкома, 2015

Однако в экономическом мире преобладает информационная ассиметрия, и центральному банку приходится выбирать наиболее подходящие цели для своей политики. С одной стороны, к ним примыкают индикативные переменные или промежуточные цели (валютный курс или денежные агрегаты), а с другой – инструменты центрального банка (резервные требования, ставка рефинансирования). Выбор операционных целей задается режимом денежно-кредитной политики (характером индикативных переменных или промежуточных целей), а операционные цели в свою очередь определяют применение конкретных инструментов денежно-кредитной политики. Не все инструменты одинаково подходят для количественного и ценового таргетирования. В зависимости от того, на какой операционной цели денежные власти остановили свой выбор, и от степени развитости национальной финансовой системы определяется необходимый набор инструментов.

Коллектив авторов, Финансово-кредитные системы зарубежных стран, 2014

Парадигма: «Макроэкономика». Обсуждаемые проблемы: макроэкономические дисбалансы. «Реальность» состоит из: макросекторов – производства, потребления, семей, правительства, денежных властей. Инструменты для решения проблем: возможность манипулировать макроэкономическими агрегатами.

Коллектив авторов, Государство и рынок: механизмы и методы регулирования в условиях преодоления кризиса, 2010